Шарик [Философское эссе]

Хочется тепла и солнечных бликов в луже под балконом, свежести постиранной простыни и самолетиков клена на шиферной крыше веранды. Хочется пускать мыльные пузыри в пластмассовой  чашечке с помощью разобранного фломастера и тайком добавленного шампуня. В каждой такой  сфере миллионы радуг и, может, маленький мирок  вечнозеленых коленок…

Я нашел для себя ответ на вопрос: «Куда уходит детство?»

Внутри мыльного пузыря, где пересекаются сотни радуг, и так ослепительно светит летнее солнце каникул,  живет детство.  И вторая гипотеза –  оно не уходит, оно прячется в нас самих, в глубине души, на маленьком краешке качели, с несколькими разноцветными стеклышками в кармане. Детство частенько поднимает голову и начинает шалить, улыбка появляется сама собой при виде воздушного шарика, салюта или радуги… Что есть радуга? Улыбка грустного оптимиста? А салют? Попытка людьми приручить радугу и вызывать ее по своему хотению?

Красный шарик за ниточку привязан к маленькому запястью в красивый бант. Пальчики слипаются от сладкой ваты, что поделать, раз помощь маминого платка был отвергнута? Непослушная челка  лезет в глаза. Опять же, чья вина?…   Красное платьице с белым воротничком, длинные волосы цвета карамели, которые завиваются на концах. Это маленькая принцесса в прелестных туфельках, хрупкая и нежная, в глазах которой, нет-нет, и проскачут парочка бесенят.

Девочка любила наблюдать за огнем, и была в восторге от поднимающихся фонтанами искорок, совсем не боялась  дыма и обожала кушать поджаренный хлеб, который, по внешним признакам, мало чем отличается от угля. Девочка в красном платьице чинно идет за ручку с мамой, в другой – золотая ленточка к красному шарику, который так и норовит улететь. Они связаны – шарик с девочкой, девочка с шариком.

Кажется, они дружны, да-да-да, шарик кивает в ответ.  Она заботится о нем, заслоняет от встречных людей, захлопывающихся дверей автобуса, слишком сильного ветра. Но не может уберечь от самой себя. За пару шагов от дома, мама с дочкой останавливаются у ларька и девочка получает любимую жевательную резинку.

Увлекшись рассматриванием цветного вкладыша и мелкого текста надписи, она не замечает, как бант на ее запястье становится все слабее, два полукружья бесконечности распускаются в одну прямую. Когда до золотой ленточки еще может дотянуться взрослый, она молчит, завороженная красотой свободного полета.